Повторно ретранслируя главу, которую я разослал 11 сентября 2019 года, под названием Алексис Дадден, южнокорейский агент и невероятно паршивая малая жизнь, доминирует в Американском историческом обществе.
Следующее - из статьи Кодзи Мацумото, озаглавленной «Противодействие корейской лжи, почему Корея остается« антияпонской ».« Бросьте вызов правде истории и разоблачите корейскую ложь! » опубликовано в сентябрьском номере журнала WiLL.
Это обязательное чтение для жителей Японии и остального мира.
Не прочитав эту газету, вы никогда не поймете историю послевоенного Дальнего Востока.
Корейский агент и невероятно паршивый лицемер Алексис Дадден контролирует Американское историческое общество.
То же самое и с ООН.
Пришло время международному сообществу стыдиться своего невежества и некомпетентности.
Прежде всего, это нацизм во имя антияпонского образования, который Южная Корея, страна ужасного зла и правдоподобной лжи, проводит в течение 74 лет после окончания Второй мировой войны.
Китай был основан Цзян Цзэминем, чтобы отвлечь общественность от инцидента на площади Тяньаньмэнь. Нацизм во имя антияпонского образования, который продолжается и сегодня.
Тот факт, что международное сообщество упустило из виду нацизм во имя антияпонского образования, создал чрезвычайно нестабильный и опасный мир, в котором мы живем сегодня.
Рост наглости Китая, безумие Южной Кореи (корейское безумие) и наглость Путина - все это результаты пренебрежения международным сообществом нацизма, который продолжают распространять Китай и Корейский полуостров.
Тайвань прояпонский, Южная Корея антияпонская?
Книга «Истоки корейского антияпонского принципа» («Соша»), опубликованная в марте этого года, представляет собой большой труд на 650 страницах, полный примечаний, цитат и ссылок, убедительно передающих предысторию и реальность антияпонских настроений Кореи.
Не могли бы вы рассказать нам, что побудило вас написать эту книгу?
Примечание редактора: полужирный текст в книге взят из книги «Истоки корейского антияпонского принципа».
Мацумото.
Я был в Корее около трех лет, когда меня перевели из Министерства международной торговли и промышленности (ныне METI) в посольство Японии в Корее в 1982 году, и все это время я всегда чувствовал, что что-то не так.
Например, в то время существовали ограничения на японскую популярную культуру, которые практически запрещали ввоз японских фильмов и пластинок.
Что касается музыки, целями были особенно песни и энка с сильным японским культурным колоритом.
Когда я спросил причину этого, я ответил, что мы, корейцы, так сильно пострадали во время японской оккупации, что испытывали отвращение и отвращение ко всему, что явно было японским.
Поразмыслив, однако, я задаюсь вопросом, не странно ли это.
Если вы так ненавидите японскую культуру, правительству не нужно ее регулировать.
Никто не пошел бы посмотреть японский фильм или послушать музыку.
Собственно, на Тайване есть интересный пример.
После поражения Японии на Тайвань пришло гоминьдановское правительство Чан Кайши, которое также проводило политику исключения японской культуры.
Однако какое-то время разрешался ввоз японских фильмов.
Итак, был показан фильм Нового Тохо «Император Мэйдзи и Великая русско-японская война» (выпущенный в Японии в 1957 году), и когда разыгралась сцена с императором Мэйдзи в исполнении Араши Кандзюро, публика, как говорят, поднялась в массе. Это стало большой проблемой, и ввоз японских фильмов снова был запрещен (смеется).
Думаю, корейское правительство, наверное, опасалось чего-то подобного.
Часто говорят, что Тайвань прояпонский, а Корея антияпонский, хотя они оба находились под властью Японии.
Однако мне было интересно, было ли отношение к Японии, уходящее корнями в их корни, на удивление схоже с Тайванем.
Более 30 лет назад я задавался вопросом, принимают ли корейцы, вопреки распространенному мнению, в глубине души эпоху японского правления, японской культуры и японского образа мышления.
Я осознал вопрос, о чем все это было.
Речь идет не только о культуре в узком смысле.
Когда мы гуляем по городу, атмосфера очень похожа на Японию.
Он небольшой по размеру, но подземные торговые центры очень похожи на японские.
Также государственные учреждения такие же, как в Японии.
Меня назначили в офис, отвечающий за экономику, поэтому моим коллегой был Корейский департамент торговли и промышленности, аналог Министерства международной торговли и промышленности Японии, и от планировки офиса до расположения столов он был почти идентичен этому. Министерства международной торговли и промышленности (смеется).
Когда я думаю об этом, это неудивительно!
Корейское правительство переняло эпоху японской аннексии у канцелярии японского губернатора Кореи. Хотя официальные лица из внутренних районов страны уехали, около половины корейских официальных лиц остались там.
Эта организация стала корейским правительством через Военную администрацию США.
Другими словами, структура и люди были постоянными со времен генерал-губернатора Кореи.
Организационная культура, общая структура организации и структурное устройство японского правительства были унаследованы, поэтому вполне естественно, что есть сходство.
«Японское общество, разделенное единым морем, всегда было как образец листа ответов, который корейцы яростно переписывали» (Ким Си-бок; 1981).
«Общая форма корейской политики, общества и культуры развивается таким образом, чтобы подражать японской практике» (Choi Il-nam., 1994)
Чтобы быть более конкретным, на момент моего назначения в Министерстве торговли и промышленности (MITI) и Министерстве торговли и промышленности Кореи было несколько внутренних организаций с похожими названиями.
Например, в Министерстве торговли и промышленности есть два бюро, Бюро основных отраслей и Бюро легкой промышленности.
В начале 80-х MITI претерпел организационную реформу. Несмотря на то, что слов «основная отрасль» и «отрасль с прожиточным минимумом» изначально не существовало, они пошли на многое, чтобы создать эти бюро, и вскоре после этого они были названы Бюро основных отраслей и Бюро Потребительские товары и услуги.
Вскоре после этого Министерство торговли и промышленности было реорганизовано, и были созданы бюро с аналогичными названиями, такие как Бюро основных отраслей и Бюро потребительских товаров.
Также повсюду есть специализированные корпорации, функции которых очень похожи на японские.
Когда возникает новый административный спрос на что-либо, Корея сначала смотрит на то, что они делают в Японии, а затем создает специализированную корпорацию.
Когда люди пришли из этих корпораций в Корее, мы, правительственные чиновники, смогли понять, что это за организация, просто услышав название.
Когда мы услышали, что они были от Банка малых и средних предприятий, мы предположили, что это, по сути, Финансовая корпорация малых и средних предприятий, и были почти уверены, что они правы.
«Разве у них нет японских документов?»
Я немного не знаю, что это такое сейчас, но, насколько я могу судить по моим исследованиям в 1980-х и 1990-х годах, текст статей закона был очень похож.
Например, давайте сравним закон Японии о профсоюзах, в который были внесены поправки в 1949 году, с корейским законом о профсоюзах, принятым четыре года спустя в 1953 году.
Термин «профсоюз», используемый в этом законе, означает организацию или федерацию организаций, организованных работниками с основной целью поддержания и улучшения условий их труда и другого экономического статуса по их инициативе. (3) Термин «работники», используемый в этом Законе, означает тех, кто живет на заработную плату или другой эквивалентный доход, независимо от их уровня или рода занятий. (Япония)
(2) Термин «профсоюзы», используемый в этом Законе, означает организации или федерации организаций, организованные работниками по их инициативе для поддержания и улучшения условий труда, содействия благосостоянию работников и иного повышения их экономического и социального статуса.
В этом Законе термин «работник» означает человека, который живет на заработную плату или другой эквивалентный доход, независимо от рода занятий. (Корея)
Корейская версия немного длиннее, но очень похожа.
Кроме того, статья 1 Закона о временных мерах по развитию электронной промышленности в Японии, принятого в 1957 году, и Закона о развитии электронной промышленности в Корее, принятого в 1969 году, содержат почти идентичные предложения в статье 1 «Цель».
Целью этого закона является содействие модернизации промышленного оборудования и технологий, а также здоровое развитие национальной экономики путем продвижения электронной промышленности. (Япония)
Целью этого Закона является содействие модернизации промышленного оборудования и технологий и развитию национальной экономики путем продвижения электронной промышленности. (Корея)
Я не могу цитировать каждую статью, но короче говоря, большая часть корейского законодательства похожа на перевод японского закона.
Это сходство не может быть случайным.
Одним из видов практики был термин «японские материалы», часто используемый в Корее в то время.
Когда политика рассматривалась в правительственном учреждении, когда поступало предложение снизу, директор говорил: «Я понимаю это, но у вас нет японских документов?
Каждый раз, когда разрабатывается и вводится в действие новая политика или закон, начальство всегда запрашивает японские документы.
Пока это соблюдается, им это комфортно.
Для них стало обычным отправлять исследовательскую группу в Японию для изучения ситуации, когда они создают что-то новое, а результаты затем превращаются в новую корейскую политику и законы.
Одна из причин этого заключается в том, что японские законы об оккупации были перенесены в Корею с конца 1950-х до начала 1960-х годов.
Термин «транспозиция» - это юридический термин, который, по сути, означает применение иностранного права, как если бы оно было вашим собственным.
Конечно, некоторые молодые юристы не говорили по-японски, поэтому их тоже перевели.
Поскольку основные законы, такие как Уголовный кодекс, Гражданский кодекс и Торговый кодекс, были перенесены из эпохи японской аннексии, новое послевоенное японское законодательство хорошо подходит корейскому обществу.
В корейских учебниках истории написано, что «японская политика стала огромным препятствием для модернизации и развития Кореи и не принесла пользы нашему народу», но это восприятие не соответствует действительности.
Президент Пак Чон Хи положил конец «транспонированию» и заменил его законами Кореи, но с тех пор японские законы были приняты.
Хотя были некоторые положения, характерные только для Кореи, такие как преступление супружеской неверности, правовая структура эпохи японского правления сошла на нет.
Я не думаю, что это сильно изменилось даже сегодня.
Структуру улиц и подземных торговых центров, вероятно, могут проанализировать специалисты в области архитектуры и градостроительства. Они могут объяснить, что структура улиц и подземных торговых центров таким образом включает эту часть Японии.
Почему он так похож на Японию, хотя и является антияпонской страной?
Дело не только в том, что «институты, унаследованные от прошлого» и реликвии остались нетронутыми, но и в том, что Корея жадно пыталась присоединить Японию после войны.
То, что они говорят устами, и то, что делают, - это разные вещи.
Что-то не так.
Я чувствовал, что есть нечто более важное, о чем не упоминалось.
Эта статья продолжается.